Всякая всячина

Первое стихотворение в «Советском спорте», скандал с Гагариным в Звездном городке, знакомство с Муслимом Магомаевым во время посещения выездной комиссии – чего только не случалось в долгой жизни Евгения Евтушенко. Иначе и не могло быть, биография поэта-шестидесятника – плоть от плоти его эпохи, со всеми её pro и contra.

Немецкая фамилия

Первые двенадцать лет своей жизни Евгений Евтушенко носил фамилию Гангнус. В 1944 году, когда семья мальчика переехала в Москву, родители поменяли фамилию сына на мамину девичью. Гангнусы переехали в Россию в XVIII веке, спасаясь от бушевавшей в Германии холеры. Дедушка поэта, Рудольф Вильгельмович, женился на русской женщине — Анне Плотниковой. Она работала воспитательницей детского дома, в котором рос Саша Матросов — будущий Герой Советского Союза, закрывший грудью амбразуру немецкого дзота.

Маленькое сибирское местечко Зима, где родился Евгений Евтушенко, по воспоминаниям писателя, «было пропитано духом интернационализма». Во время Великой Отечественной войны мальчику с немецкой фамилией повезло оказаться на периферии, где католический костел соседствовал с синагогой и православной церковью.

Скандал с Гагариным

Весной 1963 года Евтушенко попал в опалу (причиной стала публикация на Западе его несогласованной «Преждевременной автобиографии»). В официозной советской печати массово стали печататься критические заметки о творчестве писателя. Неожиданно космонавты Звездного городка пригласили поэта на творческий вечер, который состоялся в праздничный день 12 апреля 1964 года. Мероприятие должны были показать по телевидению.( Collapse )

 

18 июня Евгений Евтушенко отметил бы 85-летний юбилей. В последние годы он тяжело болел. В 2013 году ему ампутировали ногу. Но Евгений Евтушенко всегда представлял собой настоящий шквал энергии, и когда он приезжал в Россию многие даже не предполагали, что у него серьёзные проблемы со здоровьем. В 2015 он, как когда-то в 1960-е, собрал стадион «Лужники», где провёл 4-часовой поэтический спектакль. А в 2016 на книжном фестивале в течение пяти часов он подписывал книги своим почитателям. У него просто остановилось сердце. Осмыслить утрату нам еще предстоит. Ушел огромный человек и большой поэт, который любил поэзию больше самой жизни...
 

 

Я не стал Христом. Я слишком груб.
Но не стал Иудою — не сдался, и, как
высший орден государства, мне
ввинтили пулю — прямо в грудь.

<Е.Евтушенко, 1968 г.>

 

 

Мне снится старый друг,
который стал врагом,
но снится не врагом,
а тем же самым другом.

<Е.Евтушенко>
( Collapse )

31 марта — 135 лет со дня рождения любимого детского писателя Корнея Чуковского. В его сказочном мире крокодил бывает всюду — и в Африке, и в Петрограде. Почему этот образ так часто встречается в творчестве Чуковского и какими «крокодилосодержащими» произведениями вдохновлялся поэт — разбирается «Культура.РФ». 
 

ОН ПО УЛИЦАМ ХОДИЛ, ПО-ТУРЕЦКИ ГОВОРИЛ

Первый Крокодил принес Чуковскому всесоюзную известность. Поэма для детей «Крокодил», которая позже публиковалась с подзаголовком «Старая-престарая сказка», была написана в 1915 году и, по свидетельствам современников, перевернула представление о детской поэзии. «Сказка Чуковского начисто отменила предшествующую немощную и неподвижную сказку леденцов-сосулек, ватного снега, цветов на слабых ножках. Детская поэзия открылась. Был найден путь для дальнейшего развития», — писал литературовед Юрий Тынянов. 

Чуковский рассказывал, что сказку он сочинил почти случайно. Писатель ехал в поезде с 11-летним сыном Николаем, у которого внезапно начался жар. Пытаясь развлечь заболевшего ребенка, Чуковский начал наугад, по-шамански декламировать:

Именно так появилась первая часть сказки. «Единственная была у меня забота — отвлечь внимание ребенка от приступов болезни, томившей его. Поэтому я страшно торопился: не было времени раздумывать, подбирать эпитеты, подыскивать рифмы, нельзя было ни на миг останавливаться. Вся ставка была на скорость, на быстрейшее чередование событий и образов, чтобы больной мальчуган не успел ни застонать, ни заплакать. Поэтому я тараторил, как шаман», — вспоминал автор. 

Первая редакция «Крокодила» отличалась от той, которую мы знаем сегодня. В ней Крокодил ходил по Невскому проспекту (сейчас — по улицам) и говорил по-немецки, а не по-турецки. Немецкий язык во время Первой мировой войны был практически официально запрещен к употреблению в России. Современники Чуковского вспоминали, что в Петрограде можно было увидеть плакатики с текстом: «По-немецки говорить воспрещается». Поэтому позже писатель заменил немецкий на политически нейтральный, но выдававший экзотическую чуждость Крокодила городу турецкий язык. 
 

ПО УЛИЦАМ ХОДИЛА БОЛЬШАЯ КРОКОДИЛА

Пока дети с упоением слушали занятную сказку, литературоведы, критики и даже политики искали в ней скрытые смыслы. И нашли — множество аллюзий, перекличек и неподобающих пародий. 

Предшественниками «Крокодила» Чуковского считают Крокодилу из популярной уличной песенки, а также персонажа стихотворения Николая Агнивцева «Крокодил и негритянка»: 

КРОКОДИЛ И ДОСТОЕВСКИЙ

У детской сказки Чуковского были и более старые предшественники. Небывалому случаю с крокодилом Федор Достоевский посвятил сатирическую сказку «Крокодил. Необыкновенное событие, или Пассаж в Пассаже». В этом произведении чиновник, оказавшийся в животе крокодила, выводил целую теорию о том, что крокодилы созданы, чтобы глотать людей: «Ибо, положим например, тебе дано устроить нового крокодила — тебе, естественно, представляется вопрос: какое основное свойство крокодилово? Ответ ясен: глотать людей. Как же достигнуть устройством крокодила, чтоб он глотал людей? Ответ еще яснее: устроив его пустым». Что же после этого оставалось Крокодилу Чуковского? Не только в «Старой-престарой сказке», но и в других произведениях он эффектно глотал барбоса, городового, мочалку, Бармалея и даже Солнце.( Collapse )

Лелеете мечту о литературной славе, но не можете начать писать? Мешают самолюбование, вредные привычки и лень? Перечитываем дневники Льва Толстого, вспоминаем, как он боролся с прокрастинацией, и начинаем двигаться к великой цели.

Иван Крамской. Портрет Л.Н. Толстого (фрагмент). 1873. Государственная Третьяковская галерея

1. Заведите себе дневник

В нем вы будете разговаривать с самим собой — прежде всего ставить цели на будущее:
 

Упрекать себя за ничегонеделание и тут же воодушевляться чужими примерами:

21 марта 1855 года. Ничего не делал. Получил восхитительное письмо от Маши, в котором она описывает мне свое знакомство с Тургеневым. Милое, славное письмо, возвысившее меня в собственном мнении и побуждающее к деятельности.

Записывать разные неприличности и ностальгировать по своим ранним произведениям:

4 июня 1856 года. Встал в 5, гулял, признаюсь, с ужасно эротическими мыслями. Читал первые стихотворения Пушкина. Потом разбирал свои старые тетради, непонятная, но милая дичь.

2. Обязательно запишите в дневник правила, по которым намерены жить

Декабрь 1853 — январь 1854 года
«Дурно ли, хорошо — всегда работать», «Вставать до восхода солнца», 
«Писать всегда и все четко и ясно», «С утра определять занятия на день и стараться исполнять их». 

Правила могут касаться не только работы, но и вашего морального облика в целом:
 

Просто зафиксируйте их, даже если вы нутром чуете, что следовать правилам получится далеко не всегда. 

3. Признайтесь себе в своих худших пороках

Будьте честны с самим собой: собственные пороки, как и врагов, нужно знать в лицо. Расставьте приоритеты и начните искоренять недостатки характера:
 

6 сентября 1854 года. Важнее всего для меня в жизни исправление от лени, раздражительности и бесхарактерности. Любовь ко всем и презрение к себе!

При этом никто не запрещает позднее переосмыслить пороки и принять себя таким, какой вы есть. Или хотя бы отделить относительные недостатки от абсолютных.( Collapse )

В XIX веке домашние спектакли были одним из любимых развлечений интеллигенции и просвещенных помещиков. Во многих из них участвовали поэты и писатели. Вспоминаем, кто из русских классиков блистал на подмостках домашних театров.
 

АЛЕКСАНДР ПУШКИН И ИВАН КРЫЛОВ В УСАДЬБЕ ПРИЮТИНО

В усадьбе Приютино всегда собиралось много творческой молодежи. Ее хозяином был президент Академии художеств Алексей Оленин, он питал слабость ко всякого рода искусствам и любил окружать себя одаренными людьми. В 1817 году в доме Оленина стал часто бывать юный Александр Пушкин. Его приглашали слушать басни Ивана Крылова и играть в «шарады в живых картинах», в которых зрителям нужно было отгадывать зашифрованные слова по содержанию частей представления. Ставились на домашней сцене оленинского дома и любительские спектакли. Однажды Пушкин сыграл здесь роль мичмана Альнаскарова в комедии «Воздушные замки» Ивана Хмельницкого — творчество этого молодого драматурга очень нравилось поэту. 

Иван Крылов был звездой оленинского кружка, а по мнению Александра Пушкина — «шутником бесценным». Оленинский домашний театр стал для Крылова местом для бесстрашного выражения своих взглядов. Здесь он не стесняясь высмеивал чиновников и человеческие пороки. Он много раз участвовал в спектаклях, сам ставил пьесы, которым путь на профессиональную сцену был заказан, исполнял собственные басни «в лицах». Однажды Крылов так выразительно читал басню «Осел и мужик», что слушающая его Анна Керн не обратила внимания на наблюдавшего за ней Александра Пушкина. Этот вечер поэт описал в первых строфах стихотворения «Я помню чудное мгновенье...». Оно появилось летом 1825 года, когда Пушкин и Керн встретились вновь. 
 

ИВАН ТУРГЕНЕВ НА ВИЛЛЕ В БАДЕН-БАДЕНЕ

Увлечение любительскими спектаклями не обошло и Ивана Тургенева. Когда писатель жил в Баден-Бадене, он работал над комическими пьесами и опереттами для домашних постановок вместе со своей близкой подругой и композитором Полиной Виардо. Писатель создавал текст на французском языке, а Виардо — музыку. Одна из из их известных совместных опер — «Последний колдун» — была с политическим подтекстом: семьи Виардо и Тургеневы были настроены оппозиционно к режиму императора Наполеона III.

Для постановки «Последнего колдуна» на вилле Ивана Тургенева соорудили сцену, повесили зеленый занавес, в Париже заказали костюмы и декорации. Писатель вспоминал, как готовились к спектаклю: «С утра до вечера — дым коромыслом: ставятся балетные сцены, примеряются костюмы. Шум, гам, хохотня, веселость!»

На спектакль пригласили только тех, кто разделял политические взгляды авторов. Иван Тургенев сам исполнил главную роль — Кракамиша. В финале публика рукоплескала. Музыка Виардо понравилась многим известным гостям-композиторам — Иоганнесу Брамсу, Шарлю Камилю Сен-Сансу, Антону Рубинштейну. Позже по рекомендации Ференца Листа оперу «Последний колдун» поставили в городах Веймар и Карлсруэ. Она стала первой сыгранной на большой сцене оперой, музыку для которой написала женщина.( Collapse )

Остроумные, ёмкие, смешные, ироничные, грустные, философские, — самые любимые цитаты из произведений Сергея Довлатова.

Талант — это как похоть. Трудно утаить. Еще труднее — симулировать.

Порядочный человек — это тот, кто делает гадости без удовольствия.

После коммунистов я больше всего ненавижу антикоммунистов.

Любая подпись хочет, чтобы её считали автографом.

Я предпочитаю быть один, но рядом с кем-то...

Нет, как известно, равенства в браке. Преимущество всегда на стороне того, кто меньше любит. Если это можно считать преимуществом

Семья — это если по звуку угадываешь, кто именно моется в душе.

Кто-то помнит хорошее. Кто-то — плохое. Наша память избирательна, как урна...

Тигры, например, уважают львов, слонов и гиппопотамов. Мандавошки — никого!

Обаяние уравновешивает любые пороки.

В разговоре с женщиной есть один болезненный момент. Ты приводишь факты, доводы, аргументы. Ты взываешь к логике и здравому смыслу. И неожиданно обнаруживаешь, что ей противен сам звук твоего голоса...

Бог дал мне то, о чем я всю жизнь просил. Он сделал меня рядовым литератором. Став им, я убедился, что претендую на большее. Но было поздно. У Бога добавки не просят

Что может быть логичнее безумной, красивой, абсолютно неправдоподобной случайности?

Противоположность любви — не отвращение. И даже не равнодушие. А ложь. Соответственно, антитеза ненависти — правда.

Я болел три дня, и это прекрасно отразилось на моем здоровье.

Моя жена уверена, что супружеские обязанности — это прежде всего трезвость.

Дочку мы почти не воспитывали, только любили.

Хорошо идти, когда зовут. Ужасно — когда не зовут. Однако лучше всего, когда зовут, а ты не идешь

Полная бездарность — нерентабельна. Талант — настораживает. Гениальность — вызывает ужас. Наиболее ходкая валюта — умеренные литературные способности.

Хорошего человека любить неинтересно...

Мы без конца ругаем товарища Сталина, и, разумеется, за дело. И всё же, я хочу спросить — кто написал четыре миллиона доносов?

Ревновать — это мстить себе за ошибки других.

У одних есть мысли. У других — единомышленники...

Можно благоговеть перед умом Толстого. Восхищаться изяществом Пушкина. Ценить нравственные поиски Достоевского. Юмор Гоголя. И так далее. Однако похожим быть хочется только на Чехова

На свободе жить очень трудно. Потому что свобода равно благосклонна к дурному и хорошему. Под её лучами одинаково быстро расцветают гладиолусы и марихуана.

Деньги — это свобода, пространство, капризы... Имея деньги, так легко переносить нищету...

Кто живет в мире слов, тот не ладит с вещами.

Большинство людей считает неразрешимыми те проблемы, решение которых мало их устраивает.

Я убедился, что глупо делить людей на плохих и хороших. А также — на коммунистов и беспартийных. На злодеев и праведников. И даже — на мужчин и женщин.

 

Оригинал записи и комментарии на LiveInternet.ru

Любовь измеряется мерой прощения, 
привязанность — болью прощания, 
а ненависть — силой того отвращения, 
с которым ты помнишь свои обещания.

И тою же мерой, с припадками ревности, 
тебя обгрызают, как рыбы-пирании, 
друзья и заботы, источники нервности, 
и все-то ты знаешь заранее...

Кошмар возрастает в пропорции к сумме 
развеявшихся иллюзий. 
Ты это предвидел. Ты благоразумен, 
ты взгляд своевременно сузил.

Но время взрывается. Новый обычай 
родится как частное мнение. 
Права человека по сущности — птичьи, 
а суть естества — отклонение,

свобода — вот ужас. Проклятье всевышнее 
Адаму, а Еве напутствие... 
Не с той ли поры, как нагрузка излишняя, 
она измеряется мерой отсутствия?

И в липких объятиях сладкой беспечности 
напомнит назойливый насморк, 
что ценность мгновенья равна Бесконечности, 
деленной на жизнь и помноженной на смерть.

Итак — подытожили. Жизнь — возвращение 
забытого займа, сиречь — завещание. 
Любовь измеряется мерой прощения, 
привязанность — болью прощания...

Владимир Леви
 

Для многих жителей СССР, в 1970-х – 1980-х годах, книги Владимира Львовича Леви были единственным доступным ликбезом по психологии. Официально такой дисциплины в стране не было – была психиатрия и психотерапия, которые работали с болезнями, а с жизненными трудностями людям приходилось справляться в одиночку. 

 
Владимир Леви в 1977 году

Книги Владимира Леви помогли многим. Достать их было трудно, их множили при помощи копировальной техники, давали почитать на ночь и даже пытались переписать от руки.

Первая книга «Охота за мыслью: Заметки психиатра» вышла в 1967 году в научно-популярной серии «Эврика» издательства «Молодая гвардия». Далее последовали «Я и Мы» (первая премия Всесоюзного общества «Знание»), «Искусство быть собой», «Искусство быть другим» (все в той же серии «Эврика» издательства «Молодая гвардия»), «Разговор в письмах», «Цвет судьбы», «Везёт же людям», «Нестандартный ребёнок».

Картинка  на превью: «Сплетение судеб», художник Гурбуз Доган Эксиоглу (Gurbuz Dogan Eksioglu) 

Оригинал записи и комментарии на LiveInternet.ru

Санкт-Петербург и Москва часто становились полноценными героями произведений писателей и поэтов. Какие еще города увековечили в прозе и стихах русские классики? Вспоминаем самые яркие описания провинциальных городов дореволюционной России и молодого Советского Союза.

ТАРУСА

Этот маленький городок в Калужской области располагается амфитеатром в месте впадения реки Таруса в Оку. Несмотря на его скромные размеры, сюда часто приезжали русские классики, а некоторые из них даже жили в Тарусе. Летом 1916 года в городке побывал Алексей Толстой, отозвавшийся о нем в своих очерках «Пути культуры»:

Такое пессимистичное мнение разделяли далеко не все побывавшие в Тарусе писатели и поэты. В числе поклонников города оказались Константин Бальмонт, Марина Цветаева, Николай Заболоцкий и Константин Паустовский. Последний в своей обширной статье «Письма из Тарусы» заметил: «Все это — болтовня. <…> Он хорош своими людьми — талантливыми и неожиданными, трудолюбивыми и острыми на язык».

Антон Чехов тоже бывал в Тарусе — некоторое время писатель гостил в пригородной усадьбе Богимово. Богимовские места он описал в знаменитом рассказе «Дом с мезонином». Посещала Тарусу вместе с родителями и Марина Цветаева. Позже она посвятила городу стихотворение «Осень в Тарусе» и написала рассказ-воспоминание «Хлыстовки»:

ПЯТИГОРСК

В легендарном российском городе-курорте Пятигорске любили отдыхать и поправлять здоровье многие деятели культуры. В 1829 году Александр Пушкин упомянул Горячие воды (раньше Пятигорск назывался именно так) в рассказе «Путешествие в Арзрум»:( Collapse )