AOL Hometown
2 декабря 1923 г. в Нью-Йорке родилась девочка-гречанка, окрещенная традиционно длинным именем Сесилия София Анна Мария Калогеропулос, которую мир вскоре узнал как Марию Каллас, "Голос столетия", "Дьявольскую диву" и "Ураган". Ей выпало на долю не самое счастливое детство, и именно этот прискорбный факт, возможно, многое объясняет в ее без меры трагической судьбе. Достаточно будет сказать, что Мария, запевшая очень рано, не могла похвастаться любовью матери - та не слишком-то жаловала юное дарование. Позже, рассказывая о том, как впервые зазвучал ее чудесный голос, Каллас признавалась: "Только когда я пела, я чувствовала, что меня любят". В пять лет Мария начала брать фортепьянные уроки, в восемь - серьезно заниматься пением. Пластинки с записями опер были ее любимыми игрушками.
В семье неожиданный талант девочки решили использовать как можно полнее - вундеркинды, как всегда, были в то время в моде. Недаром впоследствии Каллас признавалась в интервью: "Как только мать осознала мое вокальное дарование, она тут же решила как можно скорее сделать из меня чудо-ребенка". Все время Марии оказалось заполнено сложными упражнениями и репетициями, и позже она жаловалась, что мать украла у нее детство. Не улучшало ситуацию и то, что старшая сестра Джекки - "красивая, умная и общительная" (в отличие от толстой и невзрачной Марии) - была любимицей родителей, и в особенности матери. К сожалению, родственники Марии не особенно церемонились ни с ней, ни с ее памятью.
В семье неожиданный талант девочки решили использовать как можно полнее - вундеркинды, как всегда, были в то время в моде. Недаром впоследствии Каллас признавалась в интервью: "Как только мать осознала мое вокальное дарование, она тут же решила как можно скорее сделать из меня чудо-ребенка". Все время Марии оказалось заполнено сложными упражнениями и репетициями, и позже она жаловалась, что мать украла у нее детство. Не улучшало ситуацию и то, что старшая сестра Джекки - "красивая, умная и общительная" (в отличие от толстой и невзрачной Марии) - была любимицей родителей, и в особенности матери. К сожалению, родственники Марии не особенно церемонились ни с ней, ни с ее памятью.
Getty Images
…В 1952 году Мария Каллас уже известна всему миру. Она поет "Норму" в лондонской Королевской Опере, ее голос в полном расцвете и блеске, но нельзя сказать то же самое о ее красоте. Каллас невероятно, неправдоподобно толста. В прессе превозносят ее голос и потихоньку издеваются над ее внешностью. Мария, для которой еда всегда была защитой от чувства брошенности и беспомощности, настолько уязвлена нападками журналистов, что немедленно подвергает себя строжайшей диете.
В результате старые друзья не узнавали ее на улице - из "гадкого утенка" в одночасье возник крылатый лебедь, фантастическая южная красавица с античными чертами лица. Правда, чудесное преображение не избавило Марию от нервного истощения и депрессии. Пытаясь отвлечься от тяжелых переживаний, работая на износ, она еще больше загоняла себя в угол. Ее капризы и сумасбродные выходки были у всех на устах. Без устали реформируя оперу, "Тайфун Каллас" проносился над правыми и виноватыми и мог любого смести с лица земли. Сама Мария комментировала свое тогдашнее состояние так: "Начинаешь чувствовать себя осужденной. Чем больше у тебя известности, тем больше ответственность, и тем меньше и беззащитней ты себя чувствуешь".
В результате старые друзья не узнавали ее на улице - из "гадкого утенка" в одночасье возник крылатый лебедь, фантастическая южная красавица с античными чертами лица. Правда, чудесное преображение не избавило Марию от нервного истощения и депрессии. Пытаясь отвлечься от тяжелых переживаний, работая на износ, она еще больше загоняла себя в угол. Ее капризы и сумасбродные выходки были у всех на устах. Без устали реформируя оперу, "Тайфун Каллас" проносился над правыми и виноватыми и мог любого смести с лица земли. Сама Мария комментировала свое тогдашнее состояние так: "Начинаешь чувствовать себя осужденной. Чем больше у тебя известности, тем больше ответственность, и тем меньше и беззащитней ты себя чувствуешь".
Имя Марии Каллас постоянно появлялось на страницах газет в ореоле скандалов и безумных выходок. Одной из них стала неожиданная отмена выступления в опере Сан-Франциско 17 сентября 1958 года - как объясняла сама Каллас, по причине болезни. Спектакль был сорван. Разъяренный директор Курт Адлер подал жалобу в Американскую гильдию музыкальных артистов, и Марии объявили выговор. Все эти бурные события не прибавляли Каллас "защищенности".
Именно в эту эпоху на ее пути оказывается прожигатель жизни, судостроительный магнат и миллионер Аристотель Онассис. Эльза Максвелл, американская журналистка и светская львица, познакомившая их, описала потом эту встречу и дальнейшее развитие событий: "Я познакомила их с Онассисом в Венеции, во время кинофестиваля, в сентябре 1957 года. Она была в зените славы, они лишь пококетничали друг с другом, но мне сразу все стало ясно. Еще спустя год Онассис посетил ее триумфальную "Медею" и после этого пригласил Марию с мужем к себе на яхту - для совместного плаванья. Там-то все и случилось".
Maria Callas
Действительно, муж Каллас Джиованни Батиста Менегини, богатый итальянский промышленник, игравший при ней роль отца, друга и любовника, всегда "спасавший" ее от самой себя, на этот раз был бессилен. Позже Мария по-детски вопрошала своего бывшего ангела-хранителя: "Когда ты видел, что у меня ноги подкашиваются, почему ты ничего не сделал?" Но что он мог сделать? Дальнейшее развитие событий известно всему миру: после всех уверений в любви, после изматывающего и горячечного романа Оннасис женится на Жаклин Кеннеди. Позже он об этом пожалеет. Но дело уже сделано.
От горя Каллас теряет свой божественный голос.
Последние письма Марии, адресованные любовнику, безжалостны, и никакие мольбы Аристотеля не в силах поколебать ее волю: "Ты забыл: под окнами квартиры, где ты теперь кричишь мое имя, ты топал ногами, требуя, чтоб я оставила тебя в покое. Ты забыл: ты был единственным мужчиной, которого я просила на себе жениться. Ты забыл, как мучил меня, как, скрипя зубами, дал согласие и как в машине у церкви сказал, усмехнувшись: "Ну что, добилась своего?" Ты думал, после этого унижения я стану твоей женой. Ты искренне удивлялся, почему я выскочила из машины и ушла. Ты забыл, Ари. Я - Мария Каллас. Неужели ты думал, я это прощу?"
А в другом письме - об утраченном голосе: "Мой голос хотел предупредить меня о том, что вскоре я встречусь с тобой, и ты его изничтожишь..."
От горя Каллас теряет свой божественный голос.
Последние письма Марии, адресованные любовнику, безжалостны, и никакие мольбы Аристотеля не в силах поколебать ее волю: "Ты забыл: под окнами квартиры, где ты теперь кричишь мое имя, ты топал ногами, требуя, чтоб я оставила тебя в покое. Ты забыл: ты был единственным мужчиной, которого я просила на себе жениться. Ты забыл, как мучил меня, как, скрипя зубами, дал согласие и как в машине у церкви сказал, усмехнувшись: "Ну что, добилась своего?" Ты думал, после этого унижения я стану твоей женой. Ты искренне удивлялся, почему я выскочила из машины и ушла. Ты забыл, Ари. Я - Мария Каллас. Неужели ты думал, я это прощу?"
А в другом письме - об утраченном голосе: "Мой голос хотел предупредить меня о том, что вскоре я встречусь с тобой, и ты его изничтожишь..."
| 16 сентября 1977 году Мария Каллас в полном одиночестве умерла в своей парижской квартире. Возможно, она покончила с собой. Ее завещание так и не было найдено, и, по иронии судьбы, все ее немалое состояние перешло к двум ее недругам: бывшему мужу Батисте и матери, с которой певица десятилетиями не поддерживала никакой связи. | |
Явно гордясь собой, сестра Каллас Джеки пишет свою биографию, где сравнивает себя с сестрой и, между прочим, заявляет: "Я отдала свою жизнь семье, Мария отдала свою жизнь карьере".
Слава греческим богам, что это так - иначе мир лишился бы своей Дивы, своего Урагана и великого реформатора театра - Марии Каллас.
Слава греческим богам, что это так - иначе мир лишился бы своей Дивы, своего Урагана и великого реформатора театра - Марии Каллас.
Оригинал записи и комментарии на LiveInternet.ru