wikimedia.org
Велимир, он же Виктор Владимирович Хлебников, –творец, которого с полной на то уверенностью вряд ли можно отнести к какому-либо жанру. Хлебниковская строка вырывается, выламывается из стройного стихотворного лада, сбивается ритм, дыхание, Хлебников, скорее, прозаик, попавший впросак, ушедший во Свояси:
Найти, не разрывая круга корней, волшебный камень превращенья всех славянских слов, одно в другое, свободно плавить славянские слова – вот мое первое отношение к слову…
В этом отношении Хлебников очень похож на Платонова, чья проза – скорее эпос, поэтическиймиф, но не проза.
Хлебников творил свой микрокосмос из славянской мифологии:
В "Девьем боге" я хотел взять славянское чистое начало в его золотой липовости и нитями, протянутыми из Волги в Грецию. Пользовался славянскими полабскими словами (Леуна)…
Вот и Платонов начинал как поэт. Электрический разряд первых стихов молодого гения не остался не замеченным. Несколько доброжелательных слов, оброненных Брюсовым: "в своей первой книге стихов А. Платонов настоящий поэт, еще неопытный, неумелый, но уже своеобразный". Эти слова мэтра, весьма возможно и раздули в душе Платонова новую искру. Но стихами он больше не баловался. Поэтическая стихия постепенно переплавилась в прозу. И из смешения двух стихий получился тот самый платоновский язык, из которого удивительным образом и вышли его рассказы и повести. Стихи же иногда себя обнаруживают в повестях, прорываясь языками прежнего пламени сквозь прозаический текст.
А вот Хлебников:
| Зори – лица. Ночи – темя. Я веселия божницы… Улетающее стремя… |
Есть и еще одно имя, сближающее двух гениев – Павел Филонов:
…Я встретил одного художника и спросил, пойдет ли он на войну? Он ответил: "Я тоже веду войну, только не за пространство, а за время. Я сижу в окопе и отымаю у прошлого клочок времени. Мой долг одинаково тяжел, что и у войск за пространство". Он всегда писал людей с одним глазом. Я смотрел в его вишневые глаза и бледные скулы. Лился дождь. Художник писал пир трупов, пир мести.
Кто это написал: Хлебников, Платонов?
Новый мир, породивший двух гениев, не принял их.
"Творения" Хлебникова были изданы аж только в 1986 году тиражом 200 000 экз. Да и Платонов за малым исключением тоже был издан и в 1965 году, и в 1970.
Кстати, ведь ни у того, ни у другого не было последователей, не было своей школы.
| wikimedia.org |
Оба были вне столбовой дороги советской литературы. Причем, изначально.
Хлебников сгорает в чаду адского, революционного, пламени гражданской войны, огонь которой он разжег своими же руками:
| Свобода приходит нагая, Бросая на сердце цветы, И мы, с нею в ногу шагая, Беседуем с небом на ты. |
Разбойный посвист, молодецкий задор, разом перевернуть жизнь, мироустройство, как говор Стеньки Разина:
| Сетуй, утёс! Утро чорту! Мы, низари, летели Разиным. Течёт и нежен, нежен и течёт, Волгу див несёт, тесен вид углов |
О Хлебникове, как и Платонове, можно сказать словами автора бедняцкой хроники "Впрок", развивая мысль вождя: " … польза его для социализма была … не велика, а ничтожна, потому что сущность такого человека состояла, приблизительно говоря, из сахара, разведенного в моче, тогда как настоящий пролетарский человек должен иметь в своем составе серную кислоту, дабы он мог сжечь всю капиталистическую стерву, занимающую землю".
| wikimedia.org |
Затея с переустройством не удалась. Но не в слове:
| Усадьба ночью, чингисхань! Шумите, синие берёзы. Заря ночная, заратустрь! А небо синее, моцарть! И, сумрак облака, будь Гойя! Ты ночью, облако, роопсь!.. |
Доменная печь революционных плавок, преобразований, крови, террора и раскрестьянивания не уничтожила в Платонове сочувствия к маленькому дореволюционному человеку. С его Богом и миром. И это несмотря на, казалось бы, прежний маршевый и революционный ритм и порядок слов в его произведениях. Но неживая форма в соприкосновении с живым содержанием образует фантасмагорическое разряженное пространство в тексте, миф, где вместо старой сказочной Сивки-бурки скачет Пролетарская Сила, Кощея замещает Умрищев и т.д. Быль становится сказкой, словно выветриваясь из своей прежней оболочки.
Платонов и Хлебников – две звезды, обнаружившие друг друга в бесконечном пространстве русского космоса, самовитого, сочного русского слова, окликающие друг друга напряженным ритмом биения сердца!
Игорь Михайлов
link
Оригинал записи и комментарии на LiveInternet.ru