wikipedia.org 

— Скажи-ка, дядя, ведь недаром
Москва, спалённая пожаром,
Французу отдана?
Ведь были ж схватки боевые,
Да, говорят, ещё какие!
Недаром помнит вся Россия
Про день Бородина!

Строчки хрестоматийные. Заученные в детстве наизусть и почти полностью забываемые на выходе из школы. Кажется, ну что тут такого в этих простых, почти лишённых поэзии строчках? Да и стихи ли это? Рассказ! Вот так и всё у Лермонтова. Строки забил заряд я в пушку туго в 91 году и вовсе станут пародийными: "Забил заряд я в тушку Пуго?"

Лермонтов приходит, наступает, настаёт, как осень или весна, неожиданно, но значительно позже. В минуту жизни трудную! Как будто он сидел в засаде на черкеса и только ждал удобного случая и объявился. И всё обрушил:


Сейчас говорят, что Лермонтов не мог написать эти строчки, вроде как подделка. Но почему же? Ведь его странная любовь не побеждает рассудок, а покоряет его.



А потом этот демон русской поэзии, пропитанный дионисийским духом, делает то, что не подвластно и Пушкину:


Вот за эти дрожащие огни печальных деревень он себе воздвигает памятник нерукотворный.

19 февраля 1837 года Михаил Юрьевич Лермонтов написал заключительные 16 стихов "Смерти поэта": "А вы, надменные потомки...". Спустя 11 дней его посадили под арест. Николай распорядился: "...старшему медику гвардейского корпуса посетить этого господина и удостовериться, не помешан ли он..." Ну, конечно, помешан. Давно помешан на стихах, на Байроне, которому он безуспешно подражает. Весь ранний Лермонтов — бледная тень своего сородича (как считается, род Лермонтовых вышел из Шотландии). Хотя:


Странник, пройдя тропой европейского романтизма, вернулся в родные Палестины. Такой тропой к поэту пришла слава. Вообще же, если подсчитать дни, минуты, отданные Лермонтовым поэтической музе, то получается почти мгновение.

Смерть одного гения явилась отправной точкой взрыва другого. Как уже указывалось выше, почти всё, что писал Лермонтов до бьющей наотмашь болью эпитафии о потере своего собрата по перу и таланту, отдаёт подражательством. А "Смерть поэта", размноженная в списках и разошедшаяся, словно круги по воде, по салонам, сделало имя автора не только известным, но и ввело его в пушкинский круг, где Поэта уже не было.

Они так ни разу и не встретились. А нужна ли эта встреча? Их пути пересеклись в вечности. Этого вполне достаточно.

Василий Розанов считал, что русская литература пошла по стопам Лермонтова, а не Пушкина: "Лермонтов очаровал её и напугал своей таинственностью и глубиной". Но его литературные наследники по прямой, Гоголь, Достоевский и Толстой, как могли, открещивались от его имени.Особенно Достоевский.